Энгри молча подсаживается к нам. Хватает первый попавшийся кусок мяса и остервенело жует. Никто не говорит ни единого слова. Баск поворачивается на бок и затихает, прикрыв лицо бейсболкой. Уже заснула Йорка, едва слышно похрапывая и спазматично дергая новой расписной рукой. Йорка уже провалилась в яркое сновидение и, судя по сменяющим друг друга выражениям лица, она снова вернулась на зачистку гнезда плунарных ксарлов.

Я разливаю горлодер по двум стопкам. Наливаю до краев. Выпиваем одновременно. Не чокаясь. Приносят большую тарелку одуряюще пахнущего мяса. Ставят кувшин компота. Над столом продолжает висеть молчание, тишину нарушает только чавканье насыщающейся воительницы.

Насыщение…

Все вокруг пропитано жаждой насыщения.

Веселый Плукс переполнен. Орки и полурослики сидят прямо в проходах, устало вытянув ноги. Официантки торопливо таскают подносы, перегруженные мясом, мясом, мясом. Спешащая девушка споткнулась, мясо полетело с накренившегося подноса, но до пола не долетело ни единого куска – сразу десяток скрюченных лап жадно хватает падающую вкуснятину. Кому-то не досталось, и он цапает кувшин с бульоном, жадно глотает, торопится выпить побольше – вдруг заберут! В заведении сгущается пар, он медленно опускается с потолка, по стенам стекает конденсат. Полсотни урчащих бойцов жадно жрет жареную свежатину – сегодня мяса много, сегодня славно поохотились…

Молчаливый парень приносит аккуратно перевязанный тюк. Опускает рядом с Энгри, бросает на меня короткий оценивающий взгляд. Ничего не сказав, уходит. Тюк из серой ткани небрежно пододвигают ко мне. Перебрасываю его к стене. Открывать и проверять буду позже. Зато о тюк можно облокотиться, снять часть нагрузки с ноющей спины. Мы выпиваем еще по одной стопке. Прикрыв глаза, я погружаюсь в беспокойную дрему. В голове мельтешат яркие картинки – умирающие бойцы с пробитыми животами, раненые плуксы, тащащие икру по кровавому полу, падающий с иглой в затылке орк, колышущиеся злорадные лица зевак, покрытая кровью Энгри, падающий из потолочного люка огромный черный плукс, впивающееся в шею Ладоса шило Баска… Мозг прокручивает и прокручивает воспоминания. И делает это неспроста – с каждым новым «показом» картинки тускнеют, перестают вызывать эмоции, становятся все менее детальными. Так защищается психика – даже у закаленных и привыкших ко всему ветеранов.

Наевшаяся Энгри коротко кивает, показывает, что все угощение за ее счет и, сыто отдуваясь, сползает с выступа. Почему-то не уходит. Долго смотрит на меня. Касается висящей на поясе бейсболки, проводя пальцами по пламенной эмблеме. Тихо произносит:

– Я горжусь своей бригадой.

Молча гляжу на нее, ожидая продолжения.

– Мы только недавно начали входить в боевые задания. Опыта мало. Но он медленно прибывает. Сегодняшняя стрельба… из-за нее пострадали многие. Но стрелки тоже учатся. Это просто надо понять. И принять. Без накладок не бывает. И в следующий раз стрелки будут действовать обдуманней.

Промолчать? И просто кивнуть? Или ответить?

Отвечу.

– Дело даже не в том, что они стреляли куда попало, Энгри. Проблема совсем в другом.

– И в чем?

– Тебе оно надо? Мое мнение?

– Да.

– Не бесплатно.

– И чего хочешь?

– Сегодня видел у многих ваших узкий щит с вертикальной прорезью. Изогнутый такой. Выглядит как половина разрезанной вдоль трубы. Были стальные и пластиковые. Хочу стальной.

– Договорились.

– Удивила. – признался я. – Так ценишь мои советы?

– Пока ты показал себя дельным. А я люблю учиться новому и понимаю, что учеба стоит солов. С меня щит.

– Ваши стрелки… они сегодня вообще не были нужны на зачистке. – откровенно и прямо сказал я. – Это частая ошибка начинающих стратегов. Они очень боятся проиграть. И поэтому берут все имеющиеся силы и с размаху бросают их в бурлящий котел битвы. Ты знаешь, на что способны плуксы. Как считаю я, золотое соотношение – четыре средних плукса на одного тренированного бойца. Тут главное, быстрота и умение обращаться с оружием. Сегодня из гнезда сколько вывалилось плуксов? Крупняк и мелочь не считай.

– Средних? Около сотни с небольшим.

– Сто тридцать?

– Меньше. Сто десять-сто двадцать средних плуксов.

– Вот и раздели на четыре.

– Тридцать. Мало!

– Нет. Плуксы вываливались по десятку за раз. В прошлые разы было так же?

– Плюс-минус – да.

– Тридцати солдат хватило бы. Тридцать опытных сильных бойцов, разделенных на десять троек. Вот то центральное ядро, что должно было сегодня находиться рядом с гнездом. Но не впритык. Шагах в десяти – для свободы маневра. У каждой тройки – свой узкий сектор. Вооружение – только ближний бой. Дротики, дубины, ножи и шила. Надежная защитная экипировка. И отработанная слаженность действий. Шагах в двадцати от центрального ядра – редкая цепь из двадцати дубинщиков. За ними десяток, всего десяток стрелков. Но лучших! Тех, кто гарантировано попадет в небольшую подвижную цель с расстояния в двадцать-тридцать метров и при этом будет успевать учитывать передвижение союзников. Чтобы по своим не палить. Всех остальных стрелков – в задницу! Пусть сидят дома и тренируются! В коридорах разместить бойцов с узкими щитами и тесаками. И нахрен вам не нужны наемные группы. Справитесь без них – и в следующий раз система, возможно, даст задание зачистки только вам. Без привлечения чужаков вроде нас. Но заплатит больше. Всегда лучше обойтись меньшими силами – это дает тактический простор. Можно легко отступить, перестроиться – три тройки объединяются в десяток, который шутя даст отпор огромному плуксу. Опасность миновала – разбежались на тройки и валят середняк. Мелочь – не обращать внимания. Сегодня я сам видел, как огромный орк с самых центральных позиций бежал до стены зала в погоне за крохотным плуксом. Орк был так поглощен погоней, что снес двух стрелков и не заметил. Будь я его командиром – лично перерезал бы ему глотку перед построением. Как и тем стрелкам, кто палил, не глядя. После чего, случись сегодняшняя бойня под моим командованием, прострелил бы себе башку. Но тут каждый решает для себя сам. И каков вывод?

– Вывод?

– Если касательно тебя, а тебе явно не понравился сегодняшний позор любимой бригады, и девочка ты с амбициями – выбей под себя три звена. И начни дрессировать. День за днем. Неделя за неделей. По шесть часов в день муштры, два часа занятий с отягощением, два часа спринтом по коридорам. Прикрепи к этим рылам одно звено стрелков. Тренируйтесь вместе. И когда придет время следующей зачистки – подобного беспредельного и кровавого хаоса уже не будет. Но только в том случае, если сумеешь отстоять у командования свое право на полный контроль операции. Под свою полную ответственность. Ты услышала меня, Энгри?

– Я услышала. Спасибо. С меня еще бутылка.

– Три кувшина компота звучит лучше.

– Сейчас будет.

– В бутылках. И в каждый по таблетке шизы и энергетика.

– Хорошо. Еще что-нибудь?

– Где купить такие винтовки? И что это за оружие?

– Игстрел? В Дренажтауне. Красные оружейные торгспоты. Только для боевых полуросликов и выше.

– ПРН-Б?

– Верно.

– Купить с рук?

– Нет смысла. Оружием может пользоваться только хозяин. Сенсорка. Обойма на три иглы. Встроенной в приклад батареи хватает на тридцать выстрелов. Потом надо подзаряжать – в любом оружейном торгспоте. Подзарядка стоит пять солов. Картридж с иглами – двадцать пять солов. Но стреляные иглы и картриджи можно сдать в торгспот, заплатить пять солов – и он выдаст тебе снаряженный картридж. Но для этого придется топать в Дренажтаун. На Окраине можно подзарядить батарею. Не больше.

– Звучит до жути хреново…

– Да. И оружие неудобное.

– А цена игстрела?

– Триста солов.

– М-да… обоймы большего объема бывают? На пять игл? На десять?

– Нет. Три иглы. Пару недель назад опять появились слухи о десятизарядной обойме. Не подтвердились. Но перезарядка быстрая. При умении – несколько секунд.